Пой вместе с ветром - Страница 4

С какой легкостью он упал бы на нее с небес, швырнул оземь, разорвал, точно кролика, страшными когтями и до отвала наелся ее мяса!.. Нет, теперь они оба стояли внутри логова, и над их головами громоздилась скала. Самец-гарпия был вовсе не создан для того, чтобы сражаться на земле. Тем не менее, длинные птичьи ноги с силой бросили его вперед, яростный свист отдался в стенах пещеры. Он протянул к Ки передние лапы – маленькие, не больше ее собственных рук. Куда грознее оказался взмах его огромных кожистых крыльев.

Удар швырнул женщину на колени и вышиб у нее светильник, полный масла и еще продолжавший гореть. Концы перьев хлестнули Ки по глазам, ослепив ее на какое-то время. Она извивалась на полу, ощупью разыскивая оброненный нож. Пол под ее пальцами был холоден и тверд. Она никак не могла отыскать нож. Потом Ки услышала над собой смех гарпии – тот самый злобный хохот, что так долго снился ей по ночам. Она закричала в ответ, издав звериный вопль, полный ненависти и страдания. Рассвирепевший самец отозвался пронзительным криком. Ки поднялась с пола, плача от ярости. Она была по-прежнему безоружна. Но, по крайней мере, она встретит его стоя…

В следующий миг она снова полетела на пол, сбитая броском гарпии. До нее не сразу дошло, что самец кинулся куда-то мимо нее. Покамест Ки ощущала лишь боль: она упала на бок и сильно расшибла бедро и плечо. Особенно плохо пришлось бедру, потому что оно угодило как раз на рукоятку откатившегося ножа. Ки мигом подхватила нож и вскочила на ноги, чтобы достойно встретить новую атаку самца…

Но ее так и не последовало.

Перед глазами Ки взвился желтый огонь, ярко озаривший всю заднюю часть пещеры. Это масло из перевернутой лампы залило солому и покрывала гнезда, в котором покоились яйца. Туда же упал тлеющий фитилек и…

Сухую солому мгновенно охватило гудящее пламя. Его языки облизали расписанную звездами ширму и перекинулись на ткацкий станок с недоделанной шпалерой. А в самой середине пылающего гнезда, точно демон, восставший из ада, стоял самец-гарпия. Передними лапами он прижимал к груди одно из яиц. Ревущий огонь окутывал его крылья – кожистые перепонки скручивались и чернели, распространяя ужасающую вонь. Он страшно закричал от боли и ненависти, но этот крик не заглушил двойного хлопка – это у его ног почти одновременно лопнули от жара два оставшихся яйца. Жидкость вылилась наружу, с шипением гася пламя, но пожар был слишком силен: она закипела, повалил смрадный пар пополам с дымом. Ки попятилась прочь, вскидывая руку к лицу, – зрелище, представшее ее глазам, и запах, ударивший в ноздри, были равно невыносимы. Она споткнулась на неровном полу… и тут же кто-то накинулся на нее сзади. Ки отчаянно забилась, ощущая объятия пернатого существа… которое оказалось всего лишь входной занавесью. Сорвав ее с петель, Ки кое-как выпуталась и, моргая, выбралась наружу. Скальный карниз был залит ярким солнечным светом. Ки обвела его непонимающим взглядом. До сих пор она всего менее задавалась вопросом – как же спуститься отсюда, свершив месть? Она помышляла только о возмездии. Но судьба, словно в насмешку, помешала ей исполнить задуманное да еще и оставила ее в живых…

Свистящий крик заставил Ки вскинуть глаза. Она сразу заметила над собой черную точку, которая падала на нее с неба, стремительно увеличиваясь в размерах. Ки инстинктивно отпрянула в сторону, пригибаясь, готовясь к неминуемой схватке. Пятнышко росло на глазах: вот оно стало величиной с ястреба… потом с орла… и, наконец, превратилось в пикирующую гарпию. Не узнать ее было невозможно. Зеленовато-голубое оперение и такая же шкура ярко выделялись в бледной голубизне неба. Длинные тонкие перья развевались, точно грива бирюзовых волос. Самка стрелой падала на Ки со стороны солнца…

На голом карнизе негде было спрятаться, некуда скрыться. Не было даже ниши, которая помогла бы оборониться. Женщина стиснула обеими руками нож и подняла его высоко над головой острием вверх. Она знала, что страшные когти прикончат ее с первого же удара, и мечтала лишь об одном: ощутить перед смертью, как лезвие ее ножа впивается в плоть…

Но гарпия отвернула в сторону. Ее яростный свист сменился душераздирающим криком, до того похожим на человеческий, что Ки невольно вскрикнула тоже. Гарпия широко распахнула крылья и отчаянно забила ими, пытаясь погасить скорость. Ки была позабыта. Маленькие костлявые передние лапы-ручки самки протянулись навстречу жуткой фигуре, которая, шатаясь, шагнула ей навстречу из дымящегося устья пещеры. Это был самец. Он попытался расправить крылья, и обугленные перья посыпались, догорая, на камни карниза. Самец широко разевал тупой черепаший клюв, жадно вдыхая чистый воздух. Глаза прикрывала белая защитная пленка. Ки неподвижно смотрела на него: ужас приковал ее к месту. Вот он упал на колени, потом осел набок, по-прежнему прижимая кожистое яйцо к выпуклой птичьей груди… его руки судорожно дернулись, яйцо выскользнуло и разбилось, ударившись о камень. Хлынула жидкость, и нерожденный младенец наполовину вывалился, наполовину выплыл наружу. Ки видела, как маленькое тельце забилось в конвульсиях, расплескивая образовавшуюся лужу… и застыло.

Самка опустилась, наконец, на карниз, и ветер, поднятый ее крыльями, едва не смахнул Ки вниз. Золотые глаза гарпии перебегали с уничтоженного яйца к неподвижному дымящемуся телу самца и обратно. Из входа в сгоревшее логово вырывались черные клубы омерзительно пахнущей гари…

Она стремительно повернулась к Ки; ее кожистые крылья все еще были наполовину развернуты.