Пой вместе с ветром - Страница 77

Ки видела, как исчезли его сапоги. Она осталась одна. Она продолжала ползти сквозь черноту, борясь не за то, чтобы выжить, – лишь за право умереть той смертью, которую сама себе избрала. Если уж ее телу суждено быть сплющенным, так пусть оно сплющится о камни внизу, где его разорвут жадные птицы. Все лучше, чем быть раздавленной бессмысленным черным киселем!.. Ноги Ки шевелились все медленнее, не подчиняясь исступленным приказам мозга. С каждым движением она только увязала все глубже, совсем не продвигаясь вперед. Она больше не видела края. Голова была слишком тяжелой, Ки просто не могла ее больше поднять. Волей-неволей приходилось смотреть вниз, в слепящую тьму, которая по-прежнему не отражала ее, только силилась поглотить. Из носу потекла кровь. Густые красные капли падали на черную поверхность и сразу же тонули. Ки яростно отфыркивалась… и ползла вперед.

…Край? Не может быть… Нет, действительно край! Ки смотрела вниз с отвесного обреза мрака, неожиданно сменявшегося заснеженной каменной стеной. Ки что-то прокричала и сунулась вперед головой. Потом выпростала плечи. Потом освободила руки… и протянула их к манящему снегу. До белого, белого дна долины, усеянного темными крапинами кустов, было не ближе, чем до небес. Тьма стала засасывать ее живот, вобрала ступни и лодыжки… Снова пришлось вырываться, трепыхаясь, надсаживая возмущенные мышцы…

Ки перевалилась через край… и повисла вниз головой, потому что черное вещество крепко держало ее тело. Это было странное, замедленное падение: Ки попросту съезжала на животе, соскальзывая вверх ногами по отвесной черной стене. Окутанное белым саваном дно долины было до ужаса далеко. Ки медленно сползала все ниже. Кровь, скопившаяся в ноздрях, душила ее. Ки вырвало…

Потом на запястье сомкнулись железные клещи. Ки изумленно обернулась и увидела перед собой белое, как снег, лицо Вандиена. Оказывается, он кричал ей, но чернота поглотила все звуки.

– Перевернись!.. – завопил он ей прямо в ухо, и только тогда она сумела расслышать. – Перевернись, пока эта штука тебя еще держит! Опусти ноги вниз…

Сам он уже полностью высвободился и теперь неведомо каким образом удерживался на обледенелой скале за краем дороги. Ки едва заставила выжатые мышцы напрячься еще раз, изгибая и переворачивая немыслимо тяжелое тело. Вандиен перехватил ее руку, помогая ухватиться за крохотный выступ утеса. Ки вцепилась в мерзлый камень, горько жалея о рукавицах, которые черная трясина давным-давно стащила у нее с рук.

Вес тела постепенно сделал свое дело. Ноги Ки сползали все ниже. Какое-то время она висела почти горизонтально, потом чернота с беззвучным хлюпаньем выпустила ее сапоги. Тело Ки описало дугу над пустотой, – еще чуть-чуть, и она бы неминуемо сорвалась. Однако минуло мгновение, и Ки повисла рядом с Вандиеном, как он распластавшись и держась лишь кончиками пальцев рук и ног.

…Но до чего все-таки славно было вжаться лицом в промороженный камень, укутанный снегом. ТВЕРДЫЙ КАМЕНЬ. НАСТОЯЩИЙ СНЕГ. БЕЛЫЙ СНЕГ. Ки слизывала талую сырость, щедро приправленную ее собственной кровью. Холодный, разреженный воздух ласкал измученные легкие. Долгое, долгое время это было для Ки сущим блаженством. Висеть. Дышать. Слизывать подтаявший снег…

– Ки!..

Наверное, это был крик, но прозвучал он как шепот. Ки устало повернула голову и посмотрела на Вандиена. Что он еще собирался ей говорить?.. Лучше бы помолчал. У нее не было никакой охоты не то что разговаривать – даже и думать. И тем более шевелиться. Просто висеть здесь, пока не кончатся силы. А потом… То, что произойдет потом, произойдет быстро.

– Смотри!..

И Ки стала смотреть. У нее лишь чуть-чуть округлились глаза, когда Вандиен покинул свой уступ и… начал карабкаться вверх. Потом вытянул над головой свободную руку и воткнул ее в черный срез мрака чуть-чуть повыше того места, где кончались камень и снег. Неведомое вещество цепко охватило его руки. Повиснув таким образом, Вандиен разжал вторую руку, еще державшуюся за камень, и воткнул ее рядом с первой. Потом несильно уперся ногами в утес. Ки следила за этим представлением с праздным любопытством… доколе он не выпростал одну руку и не переставил ее подальше – так далеко, как только сумел дотянуться. А потом выволок наружу вторую руку и перенес ее следом за первой… Его тело ползло следом за руками, соскребая со скалы снег.

– Давай за мной!.. – Это был крик, но Ки разобрала его только по движению губ. Он снова сделал это: высвободил руку, переместил как можно дальше, перенес вторую… смел грудью и животом еще немного снега с камней. Он не оглядывался.

Ки почти безразлично следила за своей кистью, покинувшей каменный выступ и погрузившейся в черный кисель, который сейчас же сомкнул на ней упругие беззубые челюсти. Невольный озноб прошел у нее по спине. Ки пришлось висеть какое-то время, доверяя черной дряни свою жизнь. Плечо готово было затрещать, но тут она сунула вторую руку внутрь. Пальцы ног заскребли по скале.

Так. Вытаскиваем первую руку. Раскачиваемся в поисках новой опоры… Рука, на которой Ки висела, под весом тела начала уже выскальзывать, когда ищущие пальцы снова воткнулись во тьму. Да, это был гораздо более опасный способ перемещаться, чем ей показалось вначале. Когда было не надо, материализовавшийся мрак так и цеплял ее, порываясь убить. Зато теперь, когда только он и удерживал над пропастью ее тело, елозившее по отвесной скале, руки так и выскальзывали. Это была сущая пытка. Тянись, втыкай, виси, подтягивайся, тянись, втыкай… и так без конца. Дышать было нечем: руки, вытянутые над головой, не давали легким расправиться. Суставы плеч грозили вот-вот разорваться. Ки с тошнотворным страхом припомнила, как одно плечо некогда уже отказало. Ну пожалуйста, умоляла она собственное тело. Ну пожалуйста, тянись, втыкай, виси, подтягивайся, тянись, втыкай… Черное вещество между тем постепенно становилось все более плотным. Сначала Ки этому только обрадовалась – оно стало надежней удерживать ее выскальзывающие руки, – но потом заметила, насколько труднее стало втыкать руки и выдирать их на свободу. К тому же чернота так сжимала тело, что кисти совершенно побелели: с каждым новым пожатием мрак все сильнее выжимал из них кровь. Ки только стиснула зубы и с угрюмым упорством продолжала двигаться дальше. Ко всему прочему руки у нее отчаянно мерзли. Гораздо больше, чем тело, ерзавшее и извивавшееся по камням. Пальцы совсем онемели, а черная дрянь сгустилась настолько, что руку в нее приходилось уже не втыкать, а вколачивать. А потом отчаянно выдергивать, замурованную. Ки явственно ощущала, как рвутся у нее в плечах, у локтей, внутри запястий какие-то тоненькие нити. Рвутся одна за другой…